После сегодняшних обсуждений я хочу написать тысячу и один пост, но сил у измученного организма немного, так что будем двигаться постепенно. Антон, ты тоже продвигайся! Нам есть что сказать миру.
Лилас вот хотела выяснить, какую концовку я выбрала в DE:HR, — а мне, между прочим, очень непросто ответить на этот вопрос. ) Посмотрела я все четыре, правильнее с точки зрения морали мне показалась та, к которой ведет кнопка в отдельной комнате, а вот с точки зрения Дженсена…
Для этого надо разобраться, каков он, мой Дженсен.
Судя по всему, их два.
Первый получился в процессе самой игры и был этаким мизантропом, меланхоликом и трудоголиком со скверным характером, под коростой которого мало кому под силу разглядеть не то чтобы золотое — нет, просто невероятно человеческое и человечное, в лучшем смысле этих слов, сердце. Разругавшись с Меган, до утра он пьет пиво в холостяцкой квартирке Малик — еще в той жизни, до второго рождения под ножами хирургов; промозглая ночь стучит в стекла непрекращающимся дождем, пустеют на столе бутылки… Я вижу его таким — и не очень-то хочу заглядывать в несветлое будущее.
Второй появился на свет божий сам по себе — ни я, ни игра в этом участия не принимали, сама не знаю, как так вышло. На нем, мне кажется, за неимением лучшего отзеркалились мои представления об отношениях Призрака и Джулиана (который давно заслуживает отдельного поста; мешает только отсутствие приличных скриншотов). В Сарифе и Дженсене аналогичная общность интересов и взглядов окрепла в нечто вроде отношений «отец — сын». Оба они исполняют свои роли не безукоризненно и сами вряд ли отдают себе отчет в том, что между ними возникла некая родственная связь…Тем не менее — для Адама номер два финальный выбор очевиден.
Казалось бы, и мизантропичность при нем, и меланхоличность, и непростой характер — только вот сердца нет. Куда и когда оно сгинуло? Не на операционном ли столе?
Два их, Адама, или один с раздвоением личности?
…Прошло несколько месяцев. Та концовка больше не кажется мне такой уж правильной с точки зрения морали. Зато я наконец-то представляю, какой фик хотела бы написать.
Такой, где Дженсен-Ада́м спрашивает у Бога-Элайзы:
Господи, скажи, дорога, которой я иду, — она ведет в ад или в рай? Поднимаюсь ли я к вершине —
или спускаюсь все дальше, и дальше, и дальше?
Дженсен и Элайза. Дженсен и Меган.
Ох, я не могу. Мысли разбегаются из головы.