Историй о том, как божества влюбляются в смертных, великое множество. Зевс принимает облик Артемиды, чтобы возлечь с Каллисто, да и к Ганимеду он был — известное дело — неравнодушен; Морриган предлагает себя Кухулину; и даже суровый ацтекский бог Ээкатль, говорят, полюбил простую женщину Майяуэль… Вишенка на торте — та интерпретация «Фауста», где к Маргарите неровно дышит не только Фауст, но и Мефистофель. Сама я сильней всего люблю легенды о кицунэ и кумихо — ёкаях, лисах-оборотнях, которые очаровывают ни о чем не подозревающих мужчин и становятся их женами (а чтобы навсегда превратиться в человека и остаться с возлюбленным, кумихо надо тысячу дней не есть человеческое мясо: не каждый сможет!).

Для меня главное очарование подобных историй — в том, что Мефистофель никогда не поймет Маргариту. Она чуждое существо, прекрасное своей инаковостью. Между ними гигантская пропасть; они будто говорят на разных языках. При этом ему тысячи лет — уж, казалось бы, давно он мог встретить другую не менее прекрасную деву, и не одну! Однако нет:

Валентин говорит о сестре в кабаке,
Выхваляет ее ум и лицо,
А у Маргариты на левой руке
Появилось дорогое кольцо.

А у Маргариты спрятан ларец
Под окном в золотом плюще.
Ей приносит так много серег и колец
Злой насмешник в красном плаще.

При этом роман с Соласом оставил меня довольно равнодушной (хотя тут, наверное, в первую очередь виноваты наши с DAI прохладные отношения: жевание кактуса на протяжении пятидесяти часов даром не проходит). Я старалась выписать их с Филлис любовную связь, но не вышло — получились странные, неромантические и платонические отношения с инцестуальной подоплекой. Филлис раздражает его, как непослушная и невоспитанная дочь — строгого отца, волей-неволей ожидавшего слишком многого и судящего слишком строго. Всем своим видом она говорит: люблю, когда благоговеют. Наденьте на меня корону, облачите меня в шелка, падите передо мной ниц. Ночью она с интересом слушает в Тени его рассказы о Тени; утром прихорашивается перед зеркалом, щиплет для румянца щеки, подкрашивает губы и надевает дорогой наряд только ради того, чтобы сесть на слишком большой для нее драконий трон и приговорить Алексиуса к усмирению, а польстившегося на инквизиторские сокровища вора — к отсечению руки (возможно, обеих). Сложно сказать, когда Филлис действительно добра, а когда лишь ищет выгоды для себя. Эльфийка, ты должна быть не такой, мысленно говорит Солас ей. Он ее почти ненавидит. Но в Зимний дворец она входит как королева — этого у Лавеллан не отнять, — и он всё больше укрепляется в своем опасном желании.

В свторе тоже есть похожая (во всяком случае, для меня они похожи) история: про Императора и его Гнев. Конечно, Вишиэйту далеко до бога, и речь ни в коем случае не о любви или страсти, но он очень трогательно — почти сентиментально — обещает убить своего палача последней: не бойся, мой милый Гнев, я тебя не трону. Может быть, вообще оставлю тебя в живых: будешь свидетельницей моего триумфа. Смотри вот, как гибнет Зиост. Всё это представление — для тебя. При этом Янника по сравнению с ним ребенок. Ему несколько сотен лет — ей недавно исполнилось двадцать пять. Вишиэйт признал ее Гневом, думаю, шутки ради. Твилека, девчонка, дерзкая, слишком добрая для ситха — почему нет? разве это не забавно, разве не очаровательна она в своей наивной, пышущей жаром юности?

Хоть высоко окно в Маргаритин приют,
У насмешника лестница есть.
Пусть звонко на улицах студенты поют,
Прославляя Маргаритину честь,

Слишком ярки рубины и томен апрель,
Чтоб забыть обо всем, не знать ничего...
Марта гладит любовно полный кошель,
Только... серой несет от него.

Янника Императором очарована, но по-другому. До последнего она надеется, что он не сходит с ума, а претворяет в жизнь некий хитроумный план. И выходит сражаться с ним, своим мастером, один на один, размахивая подаренным им же мечом.

You discern a fraction of reality. Beyond these stars exist other galaxies, other worlds, other beings. I will experience or ignore them as I wish. I will spend eternity becoming everything: a farmer, an artist, a simple man. When the last living thing in the universe finally dies, I will enjoy peace and wait for the cycle to begin again.

Очень жду KotFE, чтобы посмотреть наконец, как она опустится перед Валкорианом на колени.