Доктор Кто?

«Доктор Кто» — сериал не для слабых духом, что старый, что новый. Старый — самая скучная и бессмысленная фантастика из виденных мною, фантастика ненаучная, дикая, сумасшедшая, невероятная; фантастика, невообразимым образом прокравшаяся во всю британскую культуру и взрастившая с 1963 года уже несколько поколений. Но с момента перезапуска в 1995 году она семимильными шагами движется к какому-то новому и совершенно прекрасному жанру. От черно-белых коротких серий — к полнокровным 45-минутным шедеврам, от неторопливого занудства в стиле диско — к захватывающим от первого до последнего кадра сюжетам. Кому бы сказать спасибо за это неожиданное перевоплощение?

До сих пор сложно поверить, что «Доктор Кто» и «Торчвуд» делят на двоих одну вселенную, и все же...

(И все же?)

Я наслаждаюсь каждой серией. Смакую. Особенно те, что писал Моффат. Маленькие шедевры современного кинематографа. Дикие, безумные, сумасшедшие... изумительные. Теперь не скучные. По-детски чистое, незамутненное удовольствие — как съесть килограмм венецианского шоколада.

От научной фантастики «Доктор» крайне далёк, и потому чужды ему традиционные штампы и клише космоопер. Как уж тут научность, когда главный герой — почти бессмертный пришелец, у которого, всё равно что у кошки, в запасе двенадцать жизней? А то, что он путешествует сквозь время и пространство в синей телефонной будке?.. Никуда не годится. Бравый капитан Кирк, расположившись на мостике лучшего в галактике корабля «Энтерпрайз», смотрит на тебя с презрением, о бессмертный повелитель времени.

История Доктора тянется с дремучих шестидесятых километрами черно-белой пленки, умильной, как и вся ранняя фантастика. Ну что еще можно сказать о сериале, где главные враги выглядят как скрещенные с утюгами солонки, у которых одна рука — вантуз, а другая — миксер? В великолепии им лишь немного уступают алюминиевые чайники — кибердядьки. Коллектив Борга вкупе со Жнецами презрительно смотрят на вас, прародители недружелюбных истребителей органической жизни!

Хваленое бессмертие за семьсот с лишним серий малость поизносилось, и теперь необъятные просторы Вселенной покоряет уже Одиннадцатый Доктор. Почти тысячу лет он путешествует по городам и весям в синей будке под названием ТАРДИС, меняя как перчатки и лица, и характеры, и спутников. Веселый бессердечный гений, легко забывающий друзей, но всегда помнящий о своем предназначении, — о, кто из нас не мечтал однажды услышать твои коронные слова: Trust me, I’m a Doctor!

О чем «Доктор Кто»?

О рыцаре без страха и упрека, защитнике и спасителе, который всегда появляется именно там, где больше всего нужен? О том, как выиграть безнадежную войну с помощью одного печенья и отвертки? О многообразии Вселенной, которая одновременно и прекраснее, и страшнее, чем мы представляем?

Да обо всем сразу.

В числе прочего — о ненависти. Когда Доктор видит вещи, которые считает неправильными, его гнев сметает всё на своем пути. Доктор не щадит виноватых, не знает милосердия, не сдерживает свою ярость. И это правильно. Так нужно. Так должно быть.

Когда-то Доктор из милосердия не решился на геноцид и пощадил своих злейших врагов — далеков. Много лет спустя он был вынужден уничтожить весь народ повелителей времени — свой народ, — чтобы остановить грозившую страшными последствиями войну, и эта печать всегда будет лежать на его безжалостном и бесстрашном сердце.

Доктор — последний из своего рода.

Приближающаяся смерть Доктора в последнем обличье — не беда. Не сомневаюсь: сериал продолжать снимать до тех пор, пока стоит Британия. Я лишь надеюсь на то, что Моффата сменит не менее талантливый сценарист, и на то, что Британия в нашем сумасшедшем мире выдержит как можно дольше. Устоит, не утонет, не уйдет под землю, не подвергнется нашествию армии зомби. Live long and prosper, Би-би-си!

Только что досмотрела свежевышедшую серию шестого сезона — завершение предыдущей. Что-то воистину космическое. Сюжет, операторская работа, цветовое решение, актерская игра, диалоги, чутко и трепетно прописанные отношения между персонажами — буквально всё на недостижимой высоте, не придраться. Ради этой кульминации стоит посмотреть все предыдущие сезоны эпохи перезапуска.

А, и непревзойденная британская толерантность, моя любимица!

Как показывало «Доктора» русское телевидение, не знаю. Британцы никогда не спрашивают, есть ли у тебя девушка. Девушка или парень, спрашивают они. Друг или подружка. «Ты хочешь жениться? — Да, сэр. — Твоя избранница черная? Ладно, либеральность никому еще не вредила... — Мой избранник, сэр. He is».

@темы: сериалы, Doctor Who

---

...Вчера одна подруга спросила, бросив взгляд на экран моего сотового: «А это у тебя Дарт Вейдер на заставке?»

...Сегодня другая подруга — не сговариваясь с первой — спросила то же самое. Нет, говорю, не Вейдер. «Но определенно Дарт, — заключила Марина, вглядевшись пытливым взором. — Определенно». (Определенно. Реван. А все почему? Потому что протагонист, априори наделенный такой шикарной харизмой, не мог не оставить следа в моем сердце — вопреки всей вселенной ЗВ.)

И это люди, которые на прощание говорят мне: «Живи долго и процветай!»

***

Меж тем я пытаюсь понять, существует ли на свете способ, с помощью которого я могла бы укротить свое дикое любопытство и унять неиссякающее стремление сунуть нос в каждый маломальский спойлер по «Масс эффекту». Эти маломальские спойлеры иногда незаметно перерастают в чудовищные открытия, портящие всё грядущее впечатление. Бить себя линейкой по пальцам, что ли?

Ривер Сонг не одобряет -100.

С DA я могла себе подобное позволить. С завершением трилогии МЭ не могу.

А шаловливые ручки тянутся, тянутся под каты!..

Постараюсь ограничиться скринами, роликами и демкой, если таковая будет.

Но это сильнее меня. Нет, правда. У меня огромная сила воли, но я шоколада, и вообще сладкого, две недели уже не ем — вся воля ушла на это, очевидно.

@темы: Knights of the Old Republic, Mass Effect, игры

---

Впервые за несколько недель — месяцев? лет? — узнала в университете что-то стоящее.

Оказывается, у нас издается книжка-раскраска про выборы. С «инопланетянчиком» в роли главного героя. Мол, у инопланетянчика в космосе всё плохо — настоящая Империя Зла и диктатура кругом, а Россия — достойная подражания страна просвещения, мудрости и демократии.

Вот тебе и научная фантастика.

@темы: научная фантастика

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Пыксэл

На четвертом курсе у меня была очередная информатика, предполагавшая, что за один семестр будущие мастера издательского дела с наскока освоят фотошоп, иллюстратор и индизайн. Этого, конечно, не случилось, зато все благодаря преподавателю (он был не слишком молод и не слишком компетентен) усвоили твердо: картинки состоят из «пыксэлей»! Наш Мистер Пыксэл вертел колесико мыши, маленькая брокколи на экране расплывалась сотнями зеленых квадратиков, неподготовленные зрители ахали...

Этой ночью я поставила себе первые «Врата Балдура» и поняла: ни одна информатика не подготовит к такому. На моем 24-дюймовом мониторе полновластно господствует один-единственный пестрый, яркий, восхитительный в своей древности пыксэл.

Но нет графического движка лучше, чем воображение, поэтому пикселям не смутить моего ума — не смутили же его, в конце концов, ни старые серии «Доктора Ху», ни блестящие спецэффекты «Стар Трека» шестидесятых, смело нарисованные цветными карандашами.

Буду играть законопослушным злым клириком — как только отделаюсь от работы... Немного зла на этом этапе моей жизни не помешает.

@темы: игры

---

Arkham Horror

Солнечный апрельский день, виски, кола, сыр с плесенью... Сложно придумать более подходящую атмосферу для первой партии в «Ужас Аркхема». Благослови боже того, кто придумал настольные ролевки! (И виски. И сыр. И плесень.)

Первая партия наша длилась часов семь кряду, потому что я умудрилась вытащить в качестве Древнего бога не кого иного, как Азатота: Азатот приходит в Аркхем медленно, собирая полную коллекцию жетонов безысходности (в одном этом названии уже сконцентрирована вся лавкрафтовская прелесть), но если уж приходит, то уничтожает весь мир одним своим ужасающим присутствием. Других богов сыщикам предстоит победить в финальной битве, а появление Азатота можно лишь предотвратить.

«...последний бесформенный кошмар в средоточии хаоса, который богомерзко клубится и бурлит в самом центре бесконечности — безграничный султан демонов Азатот, имя которого не осмелятся произнести ничьи губы, кто жадно жует в непостижимых, темных покоях вне времени под глухую, сводящую с ума жуткую дробь барабанов и тихие монотонные всхлипы проклятых флейт...»

Семь часов! За это время моя героиня, психолог Кэролин Ферн, подозрительно похожая на агента Скалли, успела даже найти любимого, а потом и потерять его в отчаянной попытке не допустить прихода Древнего. Не говоря уже о том, что она злодейским образом убила колдуна-гея, несколько раз пройдя каменистые и вонючие ущелья Р’льеха, где мирно спит и видит сны Ктулху.

Я думала, что соответствующая колода «Манчкина» смажет великолепие типичного лавкрафтовского ужастика, но Лавкрафт непобедим.

Собрались как-то редактор, школьная учительница и бухгалтер... (От редактора, то есть от меня, как всегда осталась лишь рука.)

@темы: игры, but a reflection of Carcosa

---

Про Жнецов

Ах, Жнецы — что может быть прекраснее. Красивые, могущественные, древние. Когда-то я накатала пост, с ними связанный; кажется, пришло время ему вклиниться в мои прогнозы относительно третьей части. Вдруг пророческий дар еще не иссяк?

(принимаю прямой контроль)

Дано:

- раз в пятьдесят тысяч лет прилетают из темного космоса и вырезают все разумные формы жизни в Млечном Пути (только ли?..), но оставляют Коллекционеров, хранителей, Ториана — то есть не испытывают ненависти к органике как таковой: им важно истребить или поработить расу на пике ее научно-технического прогресса;

- уверяют, что создали Цитадель и ретрансляторы, однако очевидно, что Цитадель приспособлена под антропоморфные формы жизни, так что Жнецы в прошлом, скорее всего, гуманоиды (если только они не решили построить своеобразный домик для барби, в чем я сомневаюсь);

- могут состряпать нового Жнеца из органического материала, но неизвестно, делают ли они это в каждую Жатву;

- божатся, что были всегда и будут во веки веков, и если мы полагаем органическую жизнь первичной, можно предположить, что в один прекрасный день самая древняя галактическая раса (или несколько подобных рас) заключила себя в синтетическую оболочку, где разрозненные сознания множества слились в одно целое;

- несут «спасение через уничтожение» — либо создавая новых Жнецов (под корпоративными лозунгами «Мы — Предвестник вашего совершенства», «Мы — ваша генетическая судьба», «Ваши миры станут нашими лабораториями», «Эволюцию нельзя остановить», «Восхождение означает, что существам больше незачем бояться боли»), либо просто уничтожая всё живое (и разумное).

В результате три теории.

Вариант А, Теория Большого взрыва. Чтобы пережить катаклизм галактического масштаба, нужна прочная оболочка — такая, какую мы видим у Жнецов. С другой стороны, нам показали по меньшей мере двух уничтоженных представителей Пожинателей, так что неизвестно, способны ли они выстоять против серьезных космических аномалий. И вообще в такую разновидность благородства поверить нелегко: протеане на Иле вымерли естественным образом, людям в каменном веке тоже ничего не угрожало. Вопрос — от чего или от кого собираются спасать нас Жнецы?

Вариант Б, Пацифистско-романтический. Мой любимый. На заре существования Вселенной самая древняя раса на пике своей производительности понимает, что ее действия подрывают хрупкую структуру мироздания — ну, как в «Стар Треке» есть серия, где рассказывается, что варп-перемещение вредит космосу. Чтобы не допустить тотального коллапса, раса заключает себя в пожинательскую оболочку и, рассчитав цикл развития разумной жизни, блюдет мир во Вселенной, стараясь не допустить, чтобы другие нанесли ей вред таким же путем, как некогда они сами…

Вариант В, Милитаристско-плагиатный. Некогда Жнецы повстречали могущественную агрессивную расу, многократно превосходящую их силой и угрожающую галактике как таковой. Вот уж где намечается серьезный копипаст, аллюзии в особо крупных размерах… Так ворлонцы в «Вавилоне 5» открыли врата в Третье пространство, где их чуть не пожрали злые космические осьминоги, и примерно в такой же ситуации оказались борги в «Вояджере».

Предположим, что Жнецы на время избавились от потенциальных врагов, но на всякий случай выращивают себе подмогу, многократно преумножая военную мощь. За 50 тысяч лет в Млечном Пути нарождаются новые расы — некоторые из них, как люди, служат пригодным материалом для новых кораблей, другие же признаются ущербными или примитивными.

Похожая сюжетная линия есть в цикле Лукьяненко «Лорд с планеты Земля», который я нежно любила в отрочестве, — там земляне отправляются в прошлое, чтобы «засеять» галактику для создания армии, и с помощью Храмов (грубо говоря, аналог ретрансляторов) корректируют развитие других рас по мере надобности.

Может быть, Жнецы тоже сеют понемногу озимые… А потом начинается Жатва — на благо финальной битвы с космическими осьминогами (не им ли принадлежит упоминаемый «Левиафан» — вот вопрос).

Есть еще побочные (и скучные) предположения: Жнецы, как коллектив Борга, ассимилируют всё мало-мальски интересное ради собственного совершенствования; у Жнецов заглючила программа; у Жнецов свое видение законов мироздания, построенное на цикле уничтожения; Жнецам просто нравится выпиливать всё живое; Жнецы полагают себя богами и любят обожествлять окружающих, делая их бессмертными; Жнецы нашли забавный способ размножения. Но надеюсь, биоваровцы пойдут дальше этих посредственных объяснений и приготовят что-то особенное — что-то такое, что объединило бы все три части в одну и восстановило недостающие логические звенья. Люблю в книгах и играх этот момент кристальной ясности.



О чем всё это говорит? О том, что МЭ поглотил (о лучшая игра всех времен и народов!) скудные остатки моего мозга. Как писала недавно Настя: А была бы грибом-оборотнем, сэкономила бы кучу слов...

@темы: Mass Effect, игры

---

Ривер Сонг меня покарает, но...

...не могу не прокомментировать свежие липовые спойлеры к ME3.

(Ривер Сонг и вас покарает)

* Призрак будет преследовать бравого капитана вне зависимости от финального решения второй части.

Ага, освежает. Ведь никто не надеялся на обратное, правда? Свобода выбора — такая чушь, кому она нужна?

Я лучше буду надеяться на то, что Кенсон в Arrival не вживляла нам жнецовских штук под кожу и что Жнецы не хотят с их помощью сделать Шепарда супермозгом своего центрального компьютера.

* М!Шепард может продолжить отношения с Лиарой, Эшли, Тали и завести роман с несколькими (!) новыми спутниками. Про фем!Шеп и ее амурные приключения пока только думают.

А чего думать? Делать надо!

Прощай, Джек, прощай, Миранда! Так, что ли? Это выглядит малость нечестно. С другой стороны, новые спутники обнадеживают. Вдруг у моей Шепард получится найти свою любовь? Какая война без дикой страсти? Какая страсть без войны?

* Одна и та же ситуация с разными решениями в прошлом может иметь 5—6 вариантов в будущем. Во внимание принимаются все решения первой части и около 75% из второй.

Правильно, я тоже считаю, что вторая часть — лажа, ребята. Остальные проценты принятых решений идут лесом вместе с неромансабельными Джек, Мирандой и — думается мне — Джейкобом.

* Мы узнаем шокирующие подробности о Призраке.

Я буду шокирована, если только узнаю, что он сатана во плоти, а на ногах у него — копыта вместо пальцев.

Даже вариация эпохального «Люк, я твой отец» пока серьезно проигрывает копытам.

@темы: Mass Effect, игры

---

The borgh brittened and brent to brondes and askes

Подумала я вот о чем: любят ME ругать за две вещи — мол, продают нам шутер под видом РПГ, а сюжет в шутере сем избитый до крайности — позорище на чужие седины... Но еще Борхес говорил: историй всего четыре. Первая и самая старая — «об укрепленном городе, который штурмуют и обороняют герои. Защитники знают, что город обречен мечу и огню, а сопротивление бесполезно; самый прославленный из завоевателей, Ахилл, знает, что обречен погибнуть, не дожив до победы». Третья история — о поиске, будь то поиск золотого руна или чаши Грааля. В ME есть обе — впрочем, большая часть РПГ не в силах преодолеть веками формировавшиеся шаблоны. А нужно ли?

РПГ ли? Для меня вопрос решенный — ни одного из свои персонажей я не видела так четко и не чувствовала так ярко, как коммандера Шепард, пусть на нее и наложены десятки всевозможных ограничений.

Сюжет? Да, попытка сбора армии на манер DAO, пожалуй, сокрушит многие мои мечты, а статья из GI прямо-таки кричит: Шепард, перед смертью все обитатели галактики решили разобраться с личными проблемами, невзирая на Жнецов, подлетающих к родным пенатам, а ты уж помоги им, пока твоя планета горит в огне и полонится хасками... Но это частности. Пожалуй, при большом таланте и немаленьком желании подобное можно интересно реализовать и облечь в красивую эпическую форму с потугами на логические связи.

Глобально же ME — история о том, чтобы to strive, to seek, to find, and not to yield: не сдаваться даже тогда, когда поражение неминуемо. Интересно, что эти слова Теннисона в ME1 цитирует Эшли, а Теннисон в свою очередь вкладывает их в уста Улисса, который «выпил радость битвы средь друзей / далёко на равнинах звонких Трои». Трои — Илиона — Ила.

Мне не по душе вторая часть. Есть в ней хорошие вещи, несомненно, но неизгладимый рубец на моем сердце оставила первая. Где не было пестрой толпы спутников и по-медицински стерильной «Нормандии», но были путешествия по дальним закоулкам космоса... Великолепное и восхитительно стартрековское начало трилогии. Честно говоря, сомневаюсь, что финал, сколь угодно будоражащий, способен будет его переплюнуть. Создать правильную атмосферу очень трудно.

Don’t you understand? You’ve lost. Everyone you know and love, everyone, you will all die.
What is your humanity worth? — спрашивал у нас трейлер. — What are you willing to sacrifice?

Этот нехитрый текст много для меня значил.

@темы: Mass Effect, игры

---

Соскучившись по Малдеру, Скалли и старым-добрым страшилкам своего детства (а также по принципу «чем бы еще заняться, лишь бы не писать курсовой»), я вернулась к просмотру «Секретных материалов» и неожиданно обнаружила в них Сета Грина, показывающего Малдеру НЛО с помощью гамбургера.

Ну не прелесть ли.

@темы: Mass Effect

---

Я помню только один по-настоящему эпичный конец в научной фантастике.

Последняя битва, в которой силы многочисленных народов, населяющих галактику, столкнулись с превосходящим могуществом древней расы Теней (они не то чтобы поклонники концепции «мы принесем вам спасение через уничтожение», но тоже те еще спартанцы и любители выпилить низшие расы ни за что ни про что). Космическая панорама. Бум, бдыщ! Умирают невинные, горят планеты, война вот-вот будет проиграна...

Тут прилетает Шепард Шеридан на «Нормандии» «Белой звезде», встает в позу и говорит: «Мы сможем найти свой собственный путь между порядком и хаосом. Все кончено, потому что мы решили, что все кончено! А теперь — убирайтесь вон из нашей галактики!» (И это — цитата.)

Потом злые действительно убираются, а хорошие — остаются.

Сюжетная арка первых трех сезонов заканчивается. Шеридан и Деленн, обнимаясь, сидят на все той же «Белой звезде», и диалог между ними происходит следующий:

Д е л е н н. Как странно... Теперь, когда Изначальные ушли навсегда, Галактика кажется меньше...
Ш е р и д а н. Кажется, будто ушло волшебство...
Д е л е н н. Нет, не ушло. Теперь мы создадим свое волшебство. Теперь мы сочиним свои собственные легенды. Теперь мы построим свое будущее, теперь мы перестанем...
Ш е р и д а н. Бояться теней.

Уж насколько я люблю B5, но это, по-моему, лишнее свидетельство того, что у космоопер (по крайней мере, у тех, что имеют сюжетные арки) приличных концов не бывает. Джейнвей со своей спонтанной победой над боргами не лучше. И как тут надеяться на благополучный исход сами-знаете-чего?

@темы: научная фантастика

---

Некоторые спойлеры к ME3 более чем радуют.

(А вот и они...)

Шепард(а) судят на Земле (почему военный суд на Земле, а не на базе «Арктур», я не знаю... для красоты и торжественности момента?), а в процессе трибунала прилетают Жнецы и всех крошат. Я пророчица! Или мои самые смелые мечты начинают осуществляться? Наличие Кайдена и — неожиданно — Лиары тоже в них вполне вписывается.

...А потом, уже на «Нормандии», Шепард красиво развернется, глядя на горящую Землю, и уйдет со смотровой палубы, как в трейлере. С другой стороны, новость про «поиск союзников» обеспокоила. Без этого как-нибудь нельзя? Я хочу мистический сюжет про путешествия в космосе, а не растянутый на десятки часов процесс завоевания лояльностей теперь уже целых цивилизаций. Но что я ворчу? Лучше попророчествую еще немного.

Дату релиза бы объявили точную, что ли. Мы с моим пророческим даром голосуем за ноябрь (аккурат к дню моего рождения), хотя Антон, наученный горьким опытом сделанной на скорую руку DA2, нас не одобряет.

@темы: Mass Effect, игры

---

Another Life

Я наконец доделала клип, проект которого лежал с середины января. Самара/Тейн. Антон когда-нибудь допишет соответствующий фик, а до того момента — ну что же, придется иллюстрации существовать отдельно от иллюстрируемого.

(про создание)

Как всегда, хлебнула я с Премьером горюшка. Но прежде пришлось поладить с заменой моделек, опробовать flycam и отснять добрых 110 Гб Фрапсом (что еще довольно скромно). Затем кодек Фрапса немилосердно глючил, MB Looks вел себя и того хуже, а сами Тейн и Самара оказались буквально королями интерлейсинга, убрать который без ущерба для качество видео не представляется возможным.

Если бы проект не схлопывался через одну-две минуты после открытия, я бы, может, еще и поколдовала над переходами, но сейчас мучить клип и мучиться самой нет сил. Да он и так неплох на самом деле.

Всё. Следующим плодом моего сознания будет научная работа на тему «Содержательное наполнение литературно-художественных журналов», и ни одна игра, ни один фик, ни один клип не должны помешать ее скорейшему рождению на свет. Ну вот разве что мне хватит сил внести правку в свою эпопею по ME, начатую — господи! — в октябре. Даже страшно смотреть на ее черновики: это черновики какого-то другого текста, написанные будто другим человеком...

@темы: клипы, Mass Effect, игры

---

Я вознамерилась сделать себе новые аватарки с Деанной, но, как всегда, залипла на скриншотах TNG. О Деанна! Ты всегда была и будешь самой невероятной и желанной женщиной во всей научной фантастике — но какой долгий путь тебе пришлось пройти!

Когда-то планировалось, что у Деанны будет три груди. Слава богу, обошлись кокосом на голове и замшелым комбинезончиком. В 1987 году Марина Сиртис (много лет спустя сыгравшая Бенезию) усилиями гримеров выглядела вот так:

Смотреть дальше...

Второй сезон (Антон любит эту помаду, знаю!):


Третий сезон (в том числе легендарная гимнастика с доктором Беверли):


Четвертый (о-о-о, эта улыбка...):


Пятый:


Шестой, где Деанна наконец-то начинает носить униформу и вообще всячески цветет:

Седьмой:



Деаннин ритуал поедания мороженого:




Пока щелкала скриншоты, набрала с десяток серий, которые хочу пересмотреть. Ох, никогда этот сериал меня не отпустит!

@темы: Star Trek, сериалы

---

Come Along

Перебирала свои старые клипы и поняла, что самые прочувствованные, как ни крути, вышли по «Звездному пути», а точнее, конечно, по TNG. Самый-самый — Дейта/Деанна (да, есть и такие извращенцы). О, какие тут чудеса монтажа! Даже жаль, что приличный рип появился у меня уже позже, да и он не тянет на HD. Вот в чем минус старых сериалов...

Сейчас бы я подошла к этому иначе, и результат был бы лучше. Несмотря на это, не перестаю гордиться тем, что сделала романтический и почти эротический клип про персонажей, которых в каноне связывает лишь дружба — да и то едва уловимая.

У меня еще три незаконченных клипа по TNG, один по ME, один по B5, один по Doctor Who, два по «Торчвуду»... А Премьер работает все хуже, и будь проклят день, когда из всего изобилия программ видеомонтажа я выбрала его.

@темы: Star Trek, клипы

---

Arrival

Приятно с утра часок-другой размяться на старом-добром «безумии». Какой заряд бодрости на весь день! И в результате — сейв, с которым не стыдно сунуться в ME3. Хотя и на «безумии» уже скучновато, честно говоря.

Удивил ли меня DLC? Нет, но я и не рассчитывала. Подстегнул ли мое любопытство? Оно и так подстегнуто с момента первого прохождения суицидки... Вселил ли уверенность в том, что мы, даст бог, все же не будем в третьей части по старинке собирать армию? Пожалуй, вселил. И хорошо!

Было бы здорово увидеть в ME3 военный трибунал.

Почему-то пришло на память название одной из серий «Вавилона 5» — And All My Dreams, Torn Asunder.
Вообще из всех известных мне космоопер именно B5 сильнее всего похож на Mass Effect. Отчасти — по сюжету, но в большей степени, конечно, по духу.

А вот видео с волнующими не то намеками, не то спойлерами, но там видно красавчика Призрака и старых сопартийцев, что внушает надежду.

@темы: Mass Effect, игры

---

Дурные сны

В конце февраля я неожиданно написала фик по DAO. Месяц я пыталась смириться не то с самим фактом его существования, не то с собственным языком... Ну и, конечно, не больно-то преуспела.


Фандом: Dragon Age: Origins
Рейтинг: PG-13
Персонажи: фем!Махариэль/Алистер, Логейн
Жанр: ангст. Или флафф. Как посмотреть.
Аннотация: Как известно, для тех, кто не хочет переносить сейвы из первой части во вторую, создатели заготовили несколько стандартных вариантов. Вот один из них: «Молодая циничная долийка пожертвовала собой для уничтожения архидемона. Она оставила королевство на Алистера и Анору». Но как всё было на самом деле? И как могло быть?

* Про маленькую аллюзию. Наши земные легенды называют «королем былого и грядущего» Артура, под королевой тут подразумевается Гвиневра, его супруга.

ДУРНЫЕ СНЫ

Читать дальше...

Голова Тамлена лежит у нее на коленях. Легкие пряди его волос тусклым серебром струятся по пальцам Махариэль. Надвигается ночь. Завтра поутру снова начнется охота; завтра они встретят бродяг-шемов, всадят в незнакомцев стрелы и коснутся заколдованного зеркала в эльфийских руинах; но от завтрашнего дня их обоих, его — обреченного и ее — предназначенную, отделяет целая пропасть неостановимо летящих мгновений: звучит долийская песня, которую Махариэль напевает себе под нос, благоухает похлебка в котелке над костром, барабанит по листьям осторожный дождь, вестник многих тревог и многих печалей.

— Леталлин, который час?

— Спи, — шепчет она, обрывая песню. — Спи, Тамлен. До утра далеко.

Пройдут месяцы, и она перережет ему горло. Его кровь станет другого цвета; ее голос никогда уже не будет таким ярким и звонким, как прежде.

Но пока заколдованное зеркало спит в эльфийских руинах. Спит и Тамлен. Проходит время, и безмятежный сон смыкает веки уставшей Махариэль. Так они с Тамленом и спят под раскидистыми лапами огромной ели: обнявшись, как брат и сестра, в последний раз.

***

Дверь в комнату Стража была приоткрыта. Логейн видел, как Махариэль стоит на коленях у камина в одной ночной рубашке и собирает в косы льняные волосы, тяжелой волной окутавшие ее по-эльфийски тонкие, угловатые плечи. Медленно двигались пальцы, вплетая в пряди разноцветные нити. Рядом лежал до блеска отполированный меч.

Сегодня Логейн снова слышал, как долийка кричала во сне.

За время недолгого пребывания в лагере тейрн привык прислушиваться к беспокойному дыханию своей спутницы. В первую ночь после Посвящения он долго, почти до самого рассвета, лежал без сна — вспоминая, сожалея, размышляя... Надеясь. Вот тогда, ближе к утру, до него и донесся в первый раз сдавленный отголосок ее рыданий. Серый Страж плакала, как ребенок, и ни шкуры наспех поставленной палатки, ни напев осеннего ветра, ни стоны деревьев не могли заглушить ее плача.

«Неужели она так убивается по этому сопляку? — подумал он тогда. — Или так боится смерти?»

Лишь потом, когда пришел первый из череды кошмарных снов, Логейн понял.

Кошмары затягивали, как болотные топи, увлекая в черную глубину неясных видений. Глухой рев сотрясал опустевшую, выжженную тьму. Свистели, вспарывая воздух, драконьи крылья. Он видел Ферелден, уничтоженный Мором, видел свою мертвую, изувеченную дочь, видел тень жены, восставшей из могилы. Бледные призраки некогда любимых скользили впереди и гасли — он пытался дотянуться до них, но не мог коснуться бесплотных тающих рук. Всё, что было ему дорого, в страшных мучениях умирало, поглощенное волной приближающейся темноты. Ужас неизбежного конца, понимание истинной природы смерти, ощущение полной беспомощности перед лицом Мора отныне стали неизменной частью его сновидений. Здесь, в мире Тени, истощалась надежда, меркла любовь, угасала вера. Оставалась лишь смерть — равнодушная и безжалостная, как прежде.

В первую ночь он понял, почему Махариэль плачет.

Во вторую ночь он понял, что раньше, должно быть, она спала не одна.

«Раньше она делила ложе с человеком, который теперь готовится стать королем Ферелдена, — подумал он. — Мужем моей дочери». Она просыпалась и видела рядом плечо, в которое могла уткнуться. Чувствовала губы, которые целовали ее. Плакала, не стесняясь своих слез, потому что знала: на свете есть храбрый рыцарь, который защитит ее — от архидемона, от Мора, от смерти.

Но жернова судьбы оказались сильнее меча и щита.

Ни один человек не может уберечь другого от его предназначения.

Долийка сделала свой выбор. Логейн не жалел ее. Не потому, что была эльфом; не потому, что он свыкся со своей ненавистью к Стражам. Он знал: Махариэль слишком горда, чтобы терпеть снисхождение. Не жалел и Алистера — когда-нибудь тот расплатится за свою слепоту, до дна испив чашу раскаяния и вины, но если ему хватит мудрости вовремя оглянуться назад и увидеть, как много он потерял, останется крошечный шанс исправить ошибку. Перечеркнуть прошлое.

Немного мудрости и немного милосердия — вот, пожалуй, и всё, что нужно.

Еще неделю назад Логейн рассудил бы иначе.

...Сегодня была третья ночь, которую долийка проводила в одиночестве. Теперь оно всегда подстерегало ее после захода солнца.

Логейну показалось, что впалые щеки ее блестят от слез. Скрипнули петли, звякнул тяжелый металл... Он толкнул дверь и перешагнул порог комнаты. Махариэль поднялась ему навстречу, и тейрн понял: игра света обманула его. Лицо долийки было совершенно сухим.

Она выпрямилась, приветственно кивая. Отблески красного пламени высветили ее худощавую фигурку под прозрачной тканью рубахи. Логейн отвел глаза. Спутавшиеся после недолгого и беспокойного сна волосы, спускаясь на грудь, лишь едва прикрывали кажущуюся наготу.

Босая, она стояла на каменном полу. В ней не было ни королевской стати, ни даже эльфийской грации, — просто босоногая девчонка, по иронии судьбы ставшая Серым Стражем. Серо-синие глаза смотрели насмешливо и спокойно.

— Тоже не спится, шем?

— Ты могла бы называть меня по имени, Страж.

— Что теперь значат имена? — Она пожала плечами. — Становясь Стражами, мы теряем всё. Плохо это или нет, я не знаю. Один мой друг сказал: ничто так не сплачивает людей, как Мор! Вот и я перед лицом Мора растеряла всю свою ненависть к тебе, шемлен.

— Что не менее удивительно, чем твое неожиданное милосердие. Я не вижу причин ни для того, ни для другого.

— Знаешь, что означают кошмары, которые мы видим по ночам? Они отсчитывают отведенное Стражам время, только и всего. Пройдет двадцать, может быть, тридцать лет, и сны уведут тебя искать смерть на Глубинных тропах. Если судьба окажется милостива к нам обоим, там, на Тропах, ты встретишь меня. И точно так же, как сейчас, я скажу тебе: «Привет, шем!» Ты был героем, был предателем, крестьянином, тейрном, Создатель знает, кем еще... Я была дочерью долийского клана, сказительницей и охотницей. Теперь оба мы Серые Стражи, у которых нет будущего — есть только предназначение. Было бы честно забыть и о прошлом.

— В тебе больше доброты, чем ты хочешь показывать, Махариэль. И гораздо больше мудрости, чем можно ожидать от кого-либо в твоем возрасте.

Она рассмеялась.

— Морриган приходила к тебе. Я слышал, как ты кричала. Чего хотела болотная ведьма?

Махариэль рассказала, по-прежнему смеясь. Но по мере рассказа васильковый цвет ее глаз всё темнел, будто за омутом зрачков поднималась буря не то сомнений, не то ярости, не то страха; и наконец, со злостью сжимая кулаки, она подвела черту — холодно и дерзко, как отрезала:

— Я не делаю таких одолжений. Особенно тем, кого считала друзьями.

— Но шанс, что мы оба, я и Риордан, будем живы к тому моменту, когда дойдет до схватки с архидемоном, невелик. Ты могла бы обезопасить себя.

— Я уже сделала всё, что могла, — усмехнулась долийка. — Я обезопасила моего короля. Он не умрет. Не умрет Риордан. Не умрешь и ты, Логейн... И прекрасный король Ферелдена возненавидит всех нас сильнее прежнего.

— Он никогда не будет ненавидеть тебя, Махариэль, — неожиданно произнес Логейн, глядя в васильковую темень ее глаз. Произнес и вздрогнул от собственных слов. — Я давно отлюбил свое, но помню еще, что такое любовь. Разъясни мне одно, Страж: почему ты пошла против его воли? Почему сохранила мне жизнь, зная, что рискуешь потерять самого дорогого тебе человека?

— Дело не в тебе, шем. Мне все равно, умрешь ты или будешь жить. Но не мое это дело — решать, кто достоин казни, а кто милосердия.

— Тогда почему?

И Махариэль откровенно ответила, не отводя взгляда:

— Мы стояли в зале Собрания земель, и я смотрела на вас всех: на тебя, Анору, Алистера. Впервые он был готов принять ответственность за собственные решения: то, к чему так долго шли мы оба... Мой добрый принц впервые мог и хотел стать королем. Справедливым и сильным, таким, какой и нужен Ферелдену. Но в моих жилах не течет благородная дворянская кровь, тейрн. Люди считают, что эльфийка должна быть кухаркой, девочкой на побегушках, прачкой... А королю нужна королева.

— Он не оставил бы тебя.

— И кем бы я стала? Дворцовой шлюхой? Королевской фавориткой, вынужденной делить любимого с другой женщиной? Нет, тейрн. У меня осталась гордость. Хотела бы я вместо нее хоть немножечко веры в то, что любовь способна преодолеть любые преграды... Но что есть, то есть. Одна лишь гордость.

— Если бы ты не согласилась на ритуал Морриган, одному из вас, возможно, суждено было бы погибнуть завтра, — заметил Логейн. — Мое тело к тому моменту клевали бы стервятники... А Алистер не позволил бы тебе нанести последний удар.

— Ну вот я и обманула его смерть, — усмехнулась долийка. — Обвела вокруг пальца, сама о том не зная. Теперь у него есть корона и прекрасная невеста, у меня — шанс уничтожить Мор, а у тебя — возможность искупить свою вину. Кто мог желать лучшего?

— Никто, верно. Но ты плачешь ночами, Махариэль.

— Это всё дурные сны, тейрн. Просто дурные сны.

Она зябко повела плечами и, шлепая босыми ногами по ледяному полу, прошла к столу. Его поверхность застилали старые карты, испещренные чернильной вязью — красными и черными пятнами, расползшимися, как подтеки крови. На краю лежала засохшая багровая роза. Махариэль провела кончиком пальца по стебельку, касаясь шипов, повернулась к Логейну и, широко улыбнувшись, сказала:

— Может быть, это вообще последняя ночь, когда мы с тобой видим сны. Хоть дурные, хоть нет. До утра недалеко, тейрн... Надо уметь радоваться малому — так учила меня Маретари. Долгий путь мне пришлось пройти, чтобы понять ее слова.

Высоко над замком сияла, заключенная в клетку оконного проема, лучистая звезда.

Логейн вспомнил: в его жизни было немало таких ночей — холодных, бессонных, пустых. Десятки раз он думал, что назавтра проиграет бой; десятки раз он втайне надеялся, что рассвет, предвещавший смерть, никогда не наступит. Но вставало солнце над землями Ферелдена, рука сжимала эфес... И хотя меч и щит не могли защитить от неумолимой судьбы, он продолжал бороться — за жизни и свободу тех, кого любил.

Да, путь был долгим.

«Теперь оба мы Серые Стражи, у которых нет будущего — есть только предназначение. Было бы честно забыть и о прошлом», — вспомнил он недавние слова Махариэль. Но за что сражаться, если все мечты, все воспоминания, чувства преданы забвению? Анора жива, жив и сын Мэрика. С достоинством и благородством — отныне и впредь — они вместе будут править Ферелденом. Кому теперь — возможно, в последний раз — послужат и меч, и щит?

Логейн снова посмотрел на Стража. Та стояла у окна на пронизывающем ветру. Руки ее покрылись мурашками, тщательно заплетенная коса пушилась от хлестких порывов грозы. Страж улыбалась.

Да, в ней не было ни королевской стати, ни эльфийской грации, ни воинской доблести.

Всё верно.

Глядя на острый ее профиль, Логейн вспомнил: когда он пришел в себя после Посвящения, Махариэль стояла в дверях и препиралась с прислугой. Из их разговора он понял — Страж провела у его постели всю ночь: ровно столько, сколько он пролежал без сознания. «Немного доброты никому еще не помешало», — рассержено буркнула она в ответ на упрек седой служанки. Ему померещилось даже, что сквозь сон он слышал тихий долийский напев, убаюкивающий его. Может, кровь порождений тьмы навеяла ему этот странный мираж, а может, кипящая внутри скверна, и все же...

В маленькой долийке было нечто большее. Нечто сильнее, светлее и чище, нежели стать, грация, доблесть. Нечто, заслуживающее жертвы.

Милосердие.

***

— Я хочу провести ночь с тобой. Здесь, в лагере. Сегодня, — выпаливает Алистер. — Я ждал подходящего места, подходящего времени... Но есть только здесь и сейчас. Если бы всё и всегда было «подходящим», мы бы вообще не встретились.

— Тебе что-нибудь говорит понятие «золотой середины», Алистер? То из тебя клещами слова не вытянешь, то ты приходишь с такими недвусмысленными предложениями. И что прикажешь с тобой делать?

Получасом позже она смеется ему в плечо, вздрагивая всем телом. Он едва слышно выдыхает ее имя, целуя птичьи кости ключиц. В короткий предрассветный миг любовь стирает различия: есть только два тела, слитые в одно, два желания, ставшие единым целым, две боли, воплотившиеся в безграничное, ранимое, не верящее в неизбежный конец счастье.

Любовь преодолевает любые преграды.

Тлеет под ночным дождем недолговечное пламя костра. Бой впереди; впереди и разлука — что-то, что, кажется, никогда не настанет.

— Ну и как Ваше Высочество насчет еще одного... м-м-м... боя? — настигает его сладкий шепот.

Взаимная любовь больше, чем неопытность, разногласия, отчаяние, страх, гордость.

— Мое Высочество? О, да ты не размениваешься на мелочи.

Любовь больше, чем смерть и закон.

Он склоняется к распластанному на холодном камне телу. Жилка на бледной шее не бьется. Махариэль не дышит. Ее тонкий меч черен от драконьей крови, ее кожа бела. В конце истории поставлена точка; спета последняя песнь.

Это — конец всего.

Падает синяя лента с неподвижной копны волос, и чистый лен вьется по нежным плечам синеглазой Махариэль.

— Я тебя не оставлю. Я тебя никогда не оставлю, — сквозь сон слышит она.

Любовь не знает препятствий.

— На сей раз Твое Величество так просто не дастся, — произносит Алистер, припадая к напрягшейся шее. Махариэль приподнимается, упираясь руками в его грудную клетку, и целует мужчину в губы с незнакомой ни ему, ни ей доселе нежностью: царицы к своему пажу. Он высвобождается из крепкого плена объятий и целует ее в ответ: с безграничной любовью короля к извечной своей королеве — былого и грядущего.

В любви нет ни побед, ни поражений.

Ночная тьма обнимает нежные плечи Махариэль — белые плечи долийки, угловатые, острые. Теплые слезы солью ласкают багровые полосы шрамов. Алистер чувствует отголоски зарубцевавшихся царапин, растревоженных мягкими движениями бедер, подающихся ему навстречу.

Нет выигравших и проигравших.

Настоящая любовь сильнее разлуки, сомнений, долга, недомолвок, правил приличия...

Настоящая любовь сильнее Предназначения.

Сквозь сон слышал он тихий долийский напев, зовущий вдаль. Песню печали и скорби, песню надежды и обновления, песню разлуки и грядущей встречи. Она звучала в синеве снежной ферелденской ночи, то затихая, то разгораясь снова. Тихий голос вел его вперед, к свету, к пламени горящих костров. Он протянул руку, чтобы коснуться этого неведомого маяка, коснуться руки своей призрачно-бледной Махариэль... И вдруг, не дотянувшись, рухнул в предрассветный мрак королевской спальни, в безголосую тишину раннего утра.

Алистер сел на постели. Проснулась и женщина, спавшая рядом с ним. Шевельнулась. Тонкое шерстяное одеяло скользнуло с ее плеч, обнажая грудь с острыми от холода сосками. Прохладная рука коснулась сжатых в кулак пальцев.

— Всё хорошо, Алистер... Всё хорошо. Это всего лишь дурные сны, мой король.

В сером небе Денерима занимался рассвет.

@темы: фики, Dragon Age

---

Меня вдруг понесло в сторону глубокого джена и детективно-мистических историй. Всеми силами увиливая от работы, презирая необходимость сдавать номер в печать, я закончила фик Фенрис/Мерриль, на треть — Справедливость/Хок/Андерс, в набросках лежит мистика про бордель, прекрасного принца и невинные развлечения Хок и Изабеллы...

Как я ненавижу шлифовать и доводить до ума, гр-р-р.

Хаксли не зря писал:

«Нескончаемо каяться, что в грехах поведения, что в грехах литературных, — одинаково малополезно. Упущения следует выискивать и, найдя и признав, по возможности не повторять их в будущем. Но бесконечно корпеть над изъянами, доводить с помощью заплаток старую работу до совершенства, не достигнутого изначально... безусловно, пустая и напрасная затея».

Но меня-то по-прежнему слова мудрых ничему не учат.

@темы: фики, жизнь как ситком

---

Окончательно поставив крест на попытках найти еще какие-нибудь положительные качества в вещи, крайне на них бедной (хотя и странным образом тронувшей меня), я вернулась к развратнику-Кусланду и кинула тоскливый, но полный закономерной нежности взгляд на подступы к Глубинным тропам.

В лагере меня с жаркими объятиями встретил Зевран; с очередной историей встретила Лелиана... И слушая, как она рассказывает мрачному небритому Айдану про реку из звезд, я поняла, что именно отличает DAO от других игр. Щедро по диалогам и квестам были рассыпаны в равной степени и красота, и уродство. В первый раз я этого не оценила. Не оценила во второй, в третий, — может, потому, что пыталась прислушаться к собственному бессловесному герою, узнать и понять его, когда надо было прислушиваться к миру? А может, мне просто было скучно играть?.. Или фэнтези на тот момент меня не трогало как жанр?

Я не знаю. Но если бы подобный контраст сохранился в сиквеле, я бы сочла его... оправдывающим надежды, скажем так. Никто не рассказывал мне легенды и страшные сказки, вот в чем истинная причина недовольства, получается?

Какое самое большое зло в DA2? Мередит? Но Мередит ближе к финалу окончательно ополоумела, а безумие — вещь пусть малосимпатичная, но все же куда менее страшная, чем, скажем, холодная расчетливость Бранки.

Справедливость с леденящим кровь правосудием, от которого в конечном счете пострадают и правые, и виноватые? Но это скорее грустная, нежели страшная история — обоим ее героям не хватило сил для того, чтобы бороться друг с другом, — и вот она, дорога в ад, вымощенная благими намерениями. А чего они ждали, глупые? Мира во всем мире?

Щемящей красоты я не увидела вообще.

Так, пожалуй, это всё же последний раз, когда я грущу о старых-добрых минувших временах!

А всего-то и хотела, что скриншот повесить... Не так часто я играю небритыми мужиками-бисексуалами, в конце концов.

@темы: игры, Dragon Age

---

Еще про маркетологов, таланты и индустрию компьютерных игр.

Star Wars: Knights of the Old Republic. Дремучие годы. Куклы Барби на экране крошечных мониторчиков по-рыбьи хлопают ртами. Протагонист и его пилот Карт Онаси летают по планетам далекой-далекой галактики в поисках карт, которые помогут им сокрушить великое зло, и наконец Карт заявляет голосом Кайдена Аленко: «Я несчастен и одинок уже много лет. Моя жена умерла по моей вине. Мой сын пошел по кривой дорожке и стал ситхом. Помоги мне, а я приду к тебе целоваться перед финальной битвой».

Mass Effect 2. Год минувший. Шепард и верный ей «плачущий убийца» Тейн Криос летают по планетам нашей родной галактики в поисках людей, которые помогут им сокрушить великое зло. И наконец Тейн заявляет...
«Я несчастен и одинок уже много лет. Моя жена умерла по моей вине. Мой сын пошел по кривой дорожке и стал наемным убийцей. Помоги мне, а я приду к тебе целоваться перед финальной битвой».

Что изменилось? Куклы Барби на экране широкоформатных многодюймовых мониторов не хлопают ртами, как рыбы. От финальной битвы не сводит скулы зевотой. Поцелуй не выглядит слиянием тыкающихся полигонов. В остальном — семь лет прошли как сон.

@темы: игры